Три тысячи шестьсот пятьдесят дней. Десять лет. Внушительная часть жизни. Львиная часть молодости. И всё это богатство - спущено в трубу. Эрик Хан не был виновен в том, за что отсидел, но это та истина, которая не облегчила его участь ни на йоту, а наоборот превратилась в гниющую занозу где-то внутри, так и не трансформировавшись в закономерную злость и ненависть ко всему миру. Поэтому ни разу за все эти десять лет он не разу не сказал клишированную фразу, которой уже даже дети не верят. "Я невиновен". Если бы он действительно был невиновен, он бы не отсидел. А раз отсидел - виновен. Не в убийстве, так в глупости и мягкотелости.